Формирование первых систем рационального знания

     Обобщающих работ по истории рациональных знаний о природе и технике древности, к сожалению, нет. Можно найти  лишь работы по отдельным регионам, периодам, дисциплинам или довольствоваться общими описаниями истории культуры. Вместе с тем, можно предполагать наличие многих общих черт в развитии знаний, например  астрономических, математических или медицинских, у разных цивилизаций. Можно также предполагать наличие общих методологических механизмов в процессах формирования первых систем рационального знания. В этом отношении все древние цивилизации представляют собой переход от архаики к новым принципам описания и использования знаний. Покажем этот процесс, используя работы исследователя В.Н.Топорова.

    Одним из важных симптомов кризиса архаичного сознания была отчетливо проявляющаяся тенденция к отказу, вернее, к игнорированию концепции гетерогенного пространства. С ней соотносилось еще более ярко выраженное тяготение к геометризации пространства, предполагающее известную независимость меры и формы пространства от находящихся в нем объектов. Реализации этой тенденции довольно многочисленны. Здесь достаточно назвать две сферы: практику ритуальных измерений, часто не имеющих никакого практического значения, и распространение геометрических символов. Геометрические символы составляют особый класс мифопоэтических знаков, по форме идентичных  элементам  широко использующихся в сфере символики и эмблематики.

    Хронологические границы появления подобных символов и особенно эпохи лавинообразного возрастания их использования, не оставляют сомнения в том, что геометрические символы обозначают переход к другой эпохе. Стоит заметить, что структура этих символов часто свидетельствует о непосредственной связи с поиском центра (ср. круг, квадрат, крест и .т.п), членением пространства на равные части (при котором "качественные" характеристики пространства отступают на задний план), определением границ некоего пространства и т.п. Этот этап в развитии геометрической символики, конечно, подготавливает выработку концепции геометрического (т.е. изотропного и пустого) пространства и элементов языка геометрии как науки. Вместе с тем, геометрические символы этой эпохи могут рассматриваться и как фрагмент универсального языка описания мира (ср. разные опыты "мифологизированной" геометрии от Пифагора до современности). Стандартность и относительная простота геометрических символов обеспечивают стабильность и заданную точность моделирования мифопоэтических объектов.
     Сам геометрический код ("алфавит" геометрических символов) связан с установкой на идеализацию и унификацию реальных объектов и поэтому удобен для классификационных целей, в частности для создания универсальных схем, подчеркивающих единство разных сфер бытия.

    Геометрические символы описывают структуру Космоса в его вертикальном и горизонтальном аспектах, уплотняющиеся образы Космоса (Земля, страна, город, поселение, дворец, храм, алтарь), ритуальное пространство и т.п. Такое использование геометрических символов для описания сакрализованного пространства свидетельствует о том, что сами эти фигуры еще не стали принадлежностью исключительно геометрии. Их семантика в это время, несомненно, еще осознавалась более сложно, как, видимо, и позже, в эпоху зарождения геометрии как науки (ср. проблему вписывания квадрата и круга друг в друга в связи с семантикой мандалы). Сходные тенденции определяли и развитие концепции времени.
      То обстоятельство, что циклическая схема акта творения и жизни как вечного возвращения, присущая мифопоэтическому сознанию, была уже в лоне той же эпохи разомкнута (хотя бы в принципе) за счет выпрямления последней – человеческой – стадии творения и гипостазирования ее. Это имело исключительное значение для развития научного мировоззрения и соответствующей методологии.

    Дело в том, что указанное выпрямление цепи событий снимало принципиальную необходимость повторений, циклов и, тем самым, сильно увеличивало количество информации в соответствии с теоретико-информационными постулатами.  Вводилась идея прогрессивного развития, эволюции. А именно в зоне эволюции возникает сознание и самосознание отношений между исследователем и исследуемым, что, в частности, является существенным стимулом для развития научного знания.